Белая медведица

Анонс: История о свирепом конфликте, который произошел между полярниками на одном из островов Антарктики. Повар строительной компании, работавшей там, ради забавы подкинул прикормку белой медведице, где он спрятал взрывпакет. Петарда сработала, когда попала внутрь животному. Другой сотрудник, горячий, сострадательный и по-юношески опрометчивый молодой человек, был крайне разъярен его поступком, и разразился конфликт.

Рассказ

Крайний север жесток. Так бы вы прочитали в разных вариациях раз сто в одном из замечательных рассказов Джека Лондона. Но в двадцать первом веке так написать – это, по крайней мере, неинтересно. Сейчас надо так: крайний север перспективен, это - мир неизведанных ресурсов, великих экономических возможностей и т.д. Вот за такими экономическими возможностями и поехала компания, а точнее ее персонал, на один из островов, который географически был очень близок к подобным участкам земли, так что между ними путешествовали белые медведи, обзаведясь вредной привычкой нахлебничать у появляющихся здесь людей. Вредная она в том плане, что прекрасные животные теряли свою охотничью ярость и настойчивость, превращаясь в потребителей пищевой промышленности человечества.

Ромка был самым молодым из всех членов рабочей бригады, которая в суровых условиях возводила необходимые сооружения для оборонной промышленности. Красивый мальчик, как сказала бы та самая прямодушная бабушка, с который вы непременно знакомы, не захотел учиться в университете, не захотел оставаться под надежной родительской опекой в том гигантском городе, где люди становятся успешными, чтоб их ставили в пример в тех болотно-корытных местах, откуда они выбрались. Но даже чтоб быть самым простым рабочим в этой компании, нужно иметь строительную или рабочую специальность. Таким Роман похвастаться не мог, зато он был тем самым ловким и пронырливым человеком, который проскользнет как-то туда, куда ему надо. Вот и здесь проскочил, по знакомству, конечно.

А знакомство было что ни на есть самым волнующим для людей, которые любят любовные истории. Он был возлюбленным Веры, дочки начальника бригады, в которой парень состоял. Конфигурация отношений здесь напоминала случай из сюжета фильма «Армагеддон», где был крутой, суровый папаша, который таскал свою дочь по местам, нехарактерным для леди, награждая ее должностями, которые вполне могли существовать и без нее, лишь бы доченька была при папе, потому что университет уже окончила, а пристроиться не пристроилась. Вот и поехала за отцом рубить и крошить лед с пилочкой для ногтей, а красавец Бен Афлек, то есть симпатяга Ромка, отправился с ней, потому что она папу хорошо попросила. Отец, Валентин Владимирович, долго воздействовал на дочь, чтоб она бросила эту сироту казанскую, но в итоге сдался и начал рассматривать Романа как своего, пристроив его в бригаду. Помимо прочего, стало ясно, что парень высоких моральных принципов, гордый, страстный и честный. Эти качества преуспевающий промышленник ценил.

У Ромки еще была и скрытая мотивация поехать в ледяное царство. Он был морж. Закалялся холодной водой и четко это определял как лучшие физические ощущения, которые можно испытывать, хотя и Вера находила места и время для их уединения, но всё равно до ныряния под лед это дело не дотягивало. Огромные снега и ледяная вода – это то, что ему надо было, чтоб мучать свой разум и тело, возводя к вершинам совершенства характер и душу.

Вот так и проработал Рома тут уже несколько недель. Он отыскал себе репутацию малого, но юркого, толкового юноши, над которым и пошутить можно, особо не подбирая выражения (мужики там напрягать свою тактичность вообще не любят), чтоб не обидеть, и от которого тоже можно услышать что-то остроумное, хорошо обучаем, простой в общении, внимательный и покладистый. Валентин Владимирович орал на него только так – ради приличия, а на самом деле, наслаждался его прогрессом, хотя работа у него была самая, как у нас любят говорить, физическая: таскать грузы, разгружать машины, разгребать снег, подносить инструменты, дробить лед, рубить дрова, ставить палатки, крепить тросы, заливать бензин в бак.

Тяжелый строительный труд у него был каждый день. Тем не менее были и радости – закаливание и отношения с дочкой начальника. По поводу второго его регулярно подкалывали старшие сотрудники и тот контингент достойнейших мужчин, которые, несмотря на свой приличный возраст, продолжали выполнять работы низшего порядка наряду с ним. Они были лишены, как на английском бы написали, тестостерон-дривен амбиций и находили утеху в бытовых радостях да хорошей беседе на политическую или жизненную тематику.

Было уже очень темно, когда Ромка решился раздеться и выбежать на заснеженное бескрайнее поле за чертой городка строителей, чтоб покататься на снегу, а потом стрелой обратно помчаться к возведенному модульному жилью работников компании, чтоб там отогреться горячим чаем, что всегда весьма приятно. Он немного хвастался своей закалкой перед коллегами, поэтому не спеша, вразвалочку выходил из жилища, будучи только в одних штанах да сапогах с абсолютно голым торсом.

Оказавшись на открытом воздухе, он явно ощутил могучий минус и уже готов был помчаться к жирному слою снега за чертой дуги из модульных конструкций, служащих временными пристанищами строителей, но он на мгновенье отвлекся. Он мог и не заметить этого, но его взгляд остановился на поваре компании, Стасе, который подложил прикормку белой медведице, которая забрела на территорию лагеря, недалеко от кухни. Кулинарий этот был мужиком за 40, выглядел не очень: мало того что был невысок, а ноги были неестественно широкими, так он еще и отрастил себе пузо и лицо с площадью Люксембурга.

Медведица пришла не одна, а с медвежонком. Раньше их тут никто не видел, но было очевидно, что медведица было прикормлена. Она очень быстро подбежала к пакету, который бросил животному Стас, ожидая, что это будет фарш или другая вкусность. В принципе, так и оказалось. Это, действительно, было что-то съедобное, потому что животное схватило это и проглотило. Ромка не смог рассмотреть, что то было конкретно, да ему и не до этого было, потому что он уже порядочно замерз за те 5-10 секунд, что пришлись на это не ежедневное, но достаточно обыденное в приполярных территориях событие.

Тем не менее, то, что произошло мигом после этого, заставило его остановиться и забыть про стонущие от обжигающей боли рецепторы кожи. Медведица внезапно ужасно заревела и начала кататься в агонии по центру площадки, вокруг которой были настроены жилища. Это шокировало Ромку, и он не знал, что и думать, но вдруг увидел, как Стас снимает это на камеру и лыбится. Он мигом всё понял, ведь и до этого знал, что их повар – мужик нехороший. У него были косвенные основания так думать.

Горячий и решительный характер, усиленный выбросом адреналина, что было естественной реакцией подготовленного организма на привычный температурный стресс, не позволил развиться рациональной мысли и сделал из вполне разумного человека машину гнева. Рома побежал через площадку, попутно оббежав кувыркающуюся в ужасных муках медведицу, напрямик к повару. Медвежонок сбежал от испуга. Он был в таком возрасте, что выжить без матери у него не было ни единого шанса.

Комичная ситуация, когда полураздетый юноша чуть ли не на Северном полюсе летит колотить повара, превращалась в очень нехорошую историю, зная все подробности. Тем не менее, Ромка не атаковал жестокосердного коллегу сразу, а принялся выбивать из него признание, потому что, пока он добежал, возбуждение немного спало.

- Что ты ему скормил?! (Ромка не знал, что то была медведица.) Отвечай!!!

Повар стушевался. Он, в принципе, ожидал, что его выходка будет замечена, но почему-то думал, что это будет классный прикол (благословляю своим неуклюжим авторским пером прекрасную молодежную лексику!) в глазах остальных, хотя, будучи честным, он вообще ничего не думал, когда это делал.

- Ты, что, [мат] её отравил?! – орал разъяренный полуголый юноша в этом температурном ужасе.

- Та успокойся, малой. Иди [мат] оденься, а то замерзнешь! Я ей петарду в фарш засунул, - без всякого уклонения и сомнения говорил Стас, как будто хвастался. – А чего [мат] эта тварь здесь лазит?

- Тварь?! – глаза у Ромы надулись втрое больше, чем были до этого. Он все себе отчетливо представил. Взрывпакет, скорее всего, сработал уже в желудке зверя. Это ужасно больно, но недостаточно, чтоб моментально умереть. – Это ты [мат] тварь!!! – Дальше уже было, как бы сказал прыщавый подросток со двора, которого вы тоже непременно знаете (боже, всех же вы знаете!), месиво: обезумевший от гнева парень налетел на обидчика животных и начал колотить его в самые болезненные и уязвимые места. Он не щадил живодера. Будучи физически намного лучше – выше, выносливей, быстрее, хотя и уступая по массе, он просто избивал шокированного Стаса, который явно не ждал от юноши ни такого заряда дикой ярости, ни жажды мести за жестокое обращение с животным.

Пока Рома колотил повара, все успели выбежать на шум, включая Валентина Владимировича и его дочь. Некоторые выскочили с заряженными ружьями, потому что уж очень пугающим для них оказался рев. Медведица уже почти не дергалась, поэтому к ней не побежали, сосредоточившись на кувыркающихся в снегу сотрудниках. Их быстренько разняли, но результаты были разные. Если лицо Ромы было красным от гнева, то у повара она была красная от крови. Парня крепко держали и так же крепко на всякий случай сковали Стаса.

Ромка перестал брыкаться и попросил, чтоб его отпустили:

- Хватит, мужик, хватит! Я больше нападать не буду. Отпустите, - его освободили, но далеко не отпускали.

 Начальник с лицом человека, который готов к решительным действиям, подошел к Роме.

- Что с тобой?! Сдурел?! Ты что творишь?!

- Это ты что [мат] творишь?!  [мат] ты нанимаешь таких [мат]? – потеряв любое чувство субординации и вообще адекватности, на повышенных тонах говорил юнец. Вера выпучила глаза настолько, что, казалось, они сейчас выстрелить должны. Ее отец скривил лицо до неузнаваемости и слушал Рому. – Ты знаешь, что он сделал?

- Что? – ошеломленный спросил Валентин Владимирович. В это время Стас хватался ладонью за разбитый нос, стоял возле мужиков, ощущая их поддержку в данной ситуации, и руганью объяснял, какая он жертва и какой психопат этот малый.

- Он скормил медведю петарду с тушенкой! Она взорвалась внутри него! Смотрите!! – он показал в сторону медведицы, которая всё еще дрыгалась, но явно издыхала, поэтому это уже не выглядело так жутко и пугающе, как сразу – когда животное было похоже на жука, которому дети оторвали не все лапки, пытающегося отчаянно спастись неуклюжим истеричным бегством. Ромка и сам пристально посмотрел на животное. Ему стало очень больно в тот момент, очень жалко создание, по красоте своей превосходящее человека.

На парня накинули шерстяное покрывало, чтоб не превратился в ледышку на ужасном морозе, но он сделал резкое движение, которое низвергло спасительное приспособление и в то же время очень напугало всех – он выхватил заряженное ружье.  Все было подумали, что он вообще способен застрелить к чертям собачим их сослуживца, повара Стаса. Мужик, у которого выхватили ружье, закричал. - Ты чего?! - И попытался радикально вернуть себе оружие, но Ромка схватил того за шею и откинул усилием руки назад, подкрепив дело словом. - А ну не подходить! Зубов в снегу не отыщите! - И солидно повернулся к ним спиной, чтоб быстрым шагом направиться к стонущей медведице. По дороге он еще эффектно проверил, заряжено ли ружье, произведя характерное и яркое щелканье. Тем не менее, один мужичок побежал за ним, держась на расстоянии приблизительно 10 метров. Мало ли на что горячая голова сподобится!

Очень скоро Ромка оказался прямо перед помирающей и очень страдающей медведицей, которая уже выбилась из сил и только вертела головой туда-сюда и переворачивалась со спины на бок и наоборот. Он не смотрел на нее долго, не выдерживал драматической паузы, но тех секунд, когда он готовил выстрел, ему хватило, чтоб столкнуться взглядом с животным и проглотить всю боль, которое оно тогда испытывало, чтоб испытывать тяжесть от такой эмоциональной пищи в течение всей его оставшейся жизни.

Парень, раньше никогда не стрелявший ни во что живое, уверенно прикончил медведицу, развернулся и пошел обратно. Его сразу попросили вернуть ружье, и он это сделал как-то пренебрежительно, потому что был тогда зол на весь человеческий род за его неискоренимый ужасный дефект – дефект бессмысленной жестокости. Решительность и свирепость Ромки моментом превратилась в колоссальную жалость к невинному и прекрасному животному, так что он упал на снег спиной кверху, как это делают футболисты после проигранного финала чемпионата мира. Взволнованная Вера сразу же побежала к нему, чтобы помочь. Тот мужик, которому юноша передал ружье, оглянулся, но демонстративно пошел дальше.

Разбирательство будет долгое, наказания суровые, но каждый из виновных остался собой в этой ситуации. Кто-то аморальной эссенцией человеческой натуры, а кто-то ярким типом человека, который загорается и обжигает всех вокруг.